Чадан. 486-й мотострелковый полк - Владимир Дулга

Капитан ушёл, Симоновы остались ждать. Через какое-то время, гремя всеми своими внутренностями, к вокзалу подкатил ГАЗ-66, с перекошенной и помятой кабиной. С места водителя выскочил солдат грузин, с характерным кавказским акцентом, предложил, забирая у Лоры вещи:

– Давайте помогу. В кабину нэ могу, понэмаете, товарищ лейтенант, дверь, понэмаете, с той стороны не открывается! – передавая магнитолу в кузов, поинтересовался, – куда едэм?

– Говорят, – сидя в кузове, ответил Володя, – где-то гостиница есть.

– Знаю, поехали!

Машина, вновь жалостно заскрипела, и покатила по асфальтированной улице города.

Молодые с интересом разглядывали окрестности. Вдоль центральной и, по-видимому, лучшей улицы, росли, довольно большие, тополя. Стояли одно и двухэтажные дома, многие с пыльными кустами в маленьких палисадниках и огородами на задах. Всё это напоминало фильмы о Средней Азии, не хватало только арыков и мужчин в халатах и чалмах. В боковых улицах дома были более скромные, но больше всего Володю удивили бревенчатые дома, без привычной, двухскатной крыши. Они были, просто засыпаны землёй, которая горкой возвышалась на месте крыш. Миновали каменный дом на перекрёстке с вывеской «Столовая», несколько невзрачных сельских магазинов, расположенных – один к одному. Свернули в узенький переулок и подъехали к невысокому зданию барачного типа. Маленькая вывеска гласила, что здесь располагается гостиница города Чадан Дзун-Хемченского района. Лестница в четыре ступеньки, ведущая вниз, привела приезжих в полуподвальное, служебное помещение. Женщина средних лет, проводила гостей, как она сказала, в свободную комнату. Помещение было похоже на школьный класс, вдоль стен стояло пять, или шесть кроватей. Увидев недоумение на лицах потенциальных клиентов, она пояснила, что отдельных номеров в гостинице нет. Но, волноваться не надо, посетителей немного и в этот номер больше никого не поселят. Оставив Ларису на попечение хозяйки заведения, Симонов поспешил к машине. Мокрый и уставший водитель, крутил ручку, пытаясь завести заглохший автомобиль. Увидев офицера, грузин чертыхнулся, бросил бессмысленное занятие и, привалившись к бамперу, закурил:

– Чёртов драндулет, стоит заглохнуть и всё, нэ заводится!

– Кто же его до такого состояния довёл? По нему будто танк проехал!

– Машина ещё не старая, и двух лет нэт! Прошлой зимой, дэмбэля из стройбата угнали её от столовой. Посадили дэвок, четверо в кабине, напились и поехали в Кызыл. На перевале перевернулись, все живы, только попереломались. А машину всю разбили. Кабину на нэё новую нэ найдёшь!

– Ну и что им, было? – поинтересовался Симонов.

– Суд был, в дисбат отправили!

– И сейчас строители есть?

– Другую роту прислали, дома офицерам строят. Но эти поспокойнее, драк не затевают.

– Давай вместе будем заводить! – предложил Володя, – стартер-то крутит?

– Крутит, только аккумулятор слабый.

– Я сяду за руль, буду стартером крутить, а ты, ручкой.

С третьего раза, двигатель, стрельнув, запустился. Водитель занял своё место, Симонов поднялся в кузов. Знакомым маршрутом доехали до автовокзала, по колдобинам песчаной дороги поднялись в гору, к воинской части. Слева, по взгорку Володя увидел кладбище, с покосившимися, старыми крестами и новыми захоронениями, обложенными венками из искусственных цветов.

Полк

Миновав шлагбаум, машина остановилась. Сопровождаемый сержантом – дежурным по КПП, Симонов прошёл в штаб. Старший лейтенант, дежурный по полку, показав кабинет командира, проинформировал, что командир в настоящее время на сессии в академии, его обязанности исполняет начальник штаба майор Котелевский. Володя одёрнул китель, с сожалением посмотрел на слегка пыльные туфли, и решительно постучался в дверь.

– Войдите! – услышал Симонов далёкий голос.

Войдя, он увидел скромно обставленный небольшой кабинет. За столом сидел худощавый майор, с аскетическими чертами лица и хмурым взглядом. Сделав пару уставных шагов к столу, Володя, приложив руку к головному убору, и, как показалось ему, чётко доложил:

– Товарищ майор, лейтенант Симонов, прибыл для прохождения службы на должности командира танкового взвода!

Привстав из своего кресла, майор выслушал доклад. Но не стал делать замечания по поводу отсутствия парадной формы, а недоумённо переспросил:

– Какого взвода? Танкового, говоришь? У нас танков нет!

Подняв трубку, начальник штаба вызвал заместителя по строевой части и кадрам.

Вскоре в кабинете появился капитан, с не менее свирепым лицом. Подойдя к столу, он что-то тихонько сказал начальнику штаба. Тот ещё раз внимательно осмотрел Симонова, прочитал командировочное предписание и подозрительно спросил:

– А вас к нам за что?

– Как за что? – не понял Симонов, – я после училища.

– К нам, не за что, не отправляют, – ответил хмурый майор и махнул рукой, показывая, что аудиенция закончена.

Уже в дверях, недовольный голос остановил Симонов словами:

– А петлицы и фуражку сменить. У нас полк мотострелковый!

Капитан и Симонов вышли. В коридоре заместитель начальника штаба, кивнув на дверь напротив, пропустил Володю вперёд.

– Капитан Линенко, сказал он, садясь к столу. Ты что туда полез? Ты что, не знаешь, куда, в первую очередь, надо зайти? Я бы всё объяснил. Начальник штаба первый день на службе, вернулся после продолжительного лечения в окружном госпитале. Как говорится, не врос ещё в обстановку.

Симонов обратил внимание на то, что у капитана на погонах, тоже танковые эмблемы. А на сером, металлическом сейфе лежала фуражка с чёрным околышем. Как истинный танкист, Володя не горел желанием менять форму.

– Где я красную фуражку возьму? – на всякий случай спросил он.

– Да нигде! На вещевом складе шаром покати. Сходишь, на всякий случай туда. Но маленьких размеров нет. Не мелькай перед глазами, ходи в полевой форме, или в рубашке с полевой фуражкой – у нас это не возбраняется. Теперь о деле: – танкового батальона пока нет, танков тоже, из танкистов ты первый, – засмеявшись, добавил, – не считая меня, заместителя командира полка по технической части, начальника бронетанковой службы и замполита – всех, кто до сих пор, носит танковые эмблемы. Твоё личное дело пока не пришло, но мне из дивизии вчера звонили. – Закурил, выпустил облачко синего дыма, – ты женат?

– Да, – ответил Володя, – жена сейчас в гостинице.

– Давай, завтра устраивай свои дела, ищи квартиру. Утром послезавтра придёшь ко мне.

Симонов вышел на улицу. К зданию подкатил, видавший виды, «газик». Из него, с удивительной ловкостью для довольно полноватой фигуры, выскочил майор, с эмблемами танкиста на полевой форме. Быстрым шагом, подойдя к крыльцу, в ответ на приветствие Симонова, вытирая платком солидную лысину, представился:

– Зампотех полка майор Сараев! Собирайся, сегодня уезжаем принимать танки в Бийск!

Володя опешил, не зная, что ответить. Выручил, вышедший на крыльцо, капитан Линенко:

– Ян Михайлович, он только приехал, у него жена в гостинице ждёт.

– А мне начфин сказал, лейтенант танкист приехал, – огорчился майор, – думал, всё какая-то помощь! Но ждать не могу, билеты на самолёт из Барума куплены.

Он, так же стремительно вернулся к машине, хлопнул дверкой и уехал. Симонов направился к КПП, в надежде как-то добраться до города. За деревянной казармой, на песчаной площадке, занимались миномётные расчёты. Лениво помахивая хвостами, понуро опустив головы, стояли три низкорослых монгольских лошадки. Пыльные солдаты, в полном снаряжении, как заметил Володя, из числа призванных на переподготовку, в который раз выполняли одни и те же приёмы. Сбоку, с секундомером в руке, стоял худощавый старший лейтенант в полевой форме, который громко, держа паузу между словами, даже как-то радостно, командовал:

– Миномёты! К бою!

Бойцы набрасывались на безучастных лошадей, снимали с них принайтованные с обеих сторон ствол, треногу и плиту. Устанавливали всё это в нужном положении, что-то подкручивали на прицельных приспособлениях, как ужаленные отскакивали от миномётов, выстраивались в шеренгу. Правофланговый каждого расчёта, поднимал руку с флажком, выпучив глаза, дурным голосов орал:

– Готово!

Уставший не менее солдат, старший лейтенант, глядя на секундомер, проводил кратенький разбор. И вновь подавал команду:

– Миномёты! В вьюки!

Бойцы кидались к миномётам, с неподражаемой скоростью, раскидывали их на составные части, закатывали в брезентовые сумки, взваливали на, слегка приседающих, лошадей, строились и докладывали:

– Готово!

На это раз, их действия удовлетворили придирчивого командира. Коротенькая колонна из артиллеристов и нагруженных лошадей двинулась к дощатому складу. Старший лейтенант, заметив Симонова, направился к нему. Протягивая руку, сверкнув золотыми зубами, слегка заикаясь, сказал: